После этого разговора на душе стало очень тоскливо и пусто, будто из тела высосали все соки, а из головы всю уверенность о том, как устроен мир. И теперь ты снова стоишь на перепутье, не понимая, кто друг, кто враг, где свет, а где тьма, где правда, а где ложь. Но в салоне самолёта сомнения ушли прочь. Алекс пообещал себе постараться больше никогда не сталкиваться с этим человеком и не попадать в подобные ситуации. Он поклялся, что это был последний раз.
Самолёт поднимался в небо, оставляя позади себя пережитки прошлого, спеша вперёд, к новой карусели непроглядных серых будней: новых лиц, работы, алкоголя, девушек, денег, работы и так по нескончаемому кругу. Навстречу подобным гонкам по вертикали попыткам немного почувствовать смысл и веселье в жизни.
Глава 7
Сколько времени они ехали не известно но, наверное, достаточно, чтобы Алекс снова начал ворошить прошлое. Солнце светило не так ярко, прячась за редкими серыми облаками. Кайен выкарабкался из забитого пробками центра и двигался с большой скоростью по объездной магистрали к побережью.
– Я не знал, что ты так далеко живёшь, – заговорил Алекс, чтобы хоть на минуту забыть о нависшей над ним проблеме.
– Мы с женой снимаем домик на берегу. Свежий воздух, отличный вид на море. Нам нравится здесь, но выбираться в центр, конечно, проблематично.
Ясное дело, почему Билли никогда не приезжает вовремя. Фримен смотрел на линию горизонта, которую рисовал океан и небо. Машина проезжала мимо залива: у берега расположились грузовые паромы, всевозможные яхты, катера. Над рыбацкими суднами кружили чайки, выпрашивая еду у матросов, дружно вытаскивающих сети на палубу. За заливом виднелась роща просыпающихся от зимнего сна деревьев. Зелёные клочковатые деревья местами создавали собой плотную живую стену.
– Ничего, думаю, оно того стоит.
Билли взглянул на Алекса:
– Кажется, Вы не часто бывали в этом районе?
– Почти никогда. Только в бостонской бухте иногда. Когда некого было послать принимать товары вместо себя.
– Приезжайте как-нибудь к нам на барбекю, познакомитесь с моей семьёй. Устроим пикник, сходим на пляж, развеемся. Мы будем очень рады, – водитель говорил искренне.
И не потому, что от Алекса зависела жизнь его матери и работа. Просто Билли был человеком очень простым и открытым. Даже сейчас, глядя на него, на то, как он произносит слова о своей семье, видно, что этот человек искренне счастлив. Не имея при этом миллионов в запасе, собственной фирмы, связей с влиятельными людьми и всего, что должно делать жизнь человека лучше. Начинаешь задумываться в такие моменты – а может и правда махнуть рукой на всё, отправиться на остров к туземцам, носить набедренную повязку и танцевать вместе с племенем «Тумба-Юмба» шаманские танцы у костра, вызывая духов и корча им гримасы? Может там есть это слово – счастье? Но нет уж. Спасибо. Пусть я буду не таким беспечным самаритянином, но зато со свежей газетой в туалете по утрам.
– Почему бы и нет, – Алекс улыбнулся Билли.
Они оба понимали про себя, что это одно из тех обещаний, которые заканчиваются только договорённостью.
– Мы почти приехали, вон тот домик впереди за деревьями.
Машина подъехала вплотную к аккуратному небольшому домику с верандой, приподнятой над землёй сваями перед входной дверью. Стены обшиты выкрашенными в песочный цвет досками. Слева от дома стоял гараж, а за ним небольшой сад. Билли припарковал Кайен напротив переднего фасада.
Они вышли из машины. Билли сразу же побежал открывать дверь, а Алекс на несколько секунд замер и огляделся. С веранды открывался вид на безбрежный серый океан, который шумел, играя волнами и песком, доносимым ветром.
– Мистер Фримен, прошу вас, – Билли держал дверь, предлагая гостю войти первым.
Дом был довольно уютным внутри. По разбросанным на кухонном столе тетрадкам, висящим на стенах портретам, аккуратному ряду посуды, сияющей на сушилке, сразу видно, что это дом не холостяка, типа Алекса, а дом, в котором каждый день слышны голоса людей, а по вечерам за столом ужинает не один, а несколько человек, обсуждающих дела друг друга, интересующихся жизнью каждого из членов своей семьи.
– Располагайтесь пока здесь, если Вам будет удобно, – Билли указал на маленький диванчик напротив телевизора в прихожей. – А я схожу наверх, проведаю маму.
Алекс сел на диван и почувствовал, как под ним что-то зашевелилось. Это был рыжий кот, удачно слившийся с цветом покрывала так, что его было не заметить. Кот зашипел, затем соскочил со своего места и с гордо поднятой головой засеменил прочь от потревожившего его сон незнакомца.
– Прошу прощения, сударь.
Вторая попытка сесть оказалась удачней. Алексу, привыкшему просыпаться либо в своих апартаментах, либо в совсем загаженных дешёвых мотелях, как неделю назад, было очень непривычно находиться в этом тесном и уютном мирке. Но не из-за избалованности роскошной жизнью, а скорее из-за отчуждённости: Алекс чувствовал себя лишним в этом доме, словно железный гаечный ключ, нарисованный на фоне яркого и лёгкого натюрморта, или как грустный снеговик среди раскалённого от летнего солнца парка. Взгляд скользил по оранжевым стенам, по портретам счастливой семьи, по разбросанным местами детским игрушкам и, наконец, глаза коснулись очень мягкого света, пробивающегося из окна через шторы шоколадного оттенка. Этот свет был неестественно мягким и таким чистым, словно тёплое бархатное одеяло, в которое хочется зарыться с головой во время холодных ноябрьских дней.
Свет притягивал всё сильнее и сильнее. В голове зазвучал прекрасный женский смех. Руки внезапно ощутили давно забытые прикосновения, отчего шея и спина покрылась мурашками. Алекс мотал головой пытаясь прогнать воспоминания. На фоне этого света появился силуэт стройной девушки, который то расплывался, то вновь возникал перед глазами. Голос в голове не утихал, это был то смех, то какие-то фразы. Затем добавился лепет ребёнка, похожий на звон весенней капели. Картинка застыла: маленькая комната, залитая шоколадным светом, напротив Алекса на кровати сидит девушка, у неё на руках ребёнок. Лиц не видно, только объёмные силуэты, словно в театре теней. Затем ребёнок спрыгивает и куда-то бежит, топоча крохотными ножками по деревянному полу. Снова слышится голос, и девушка приближается к Алексу, всё ближе и ближе. Черты лица становятся всё различимей. Это был предел, который вынести невозможно.
Фримен рывком встал с дивана, разрывая пелену воспоминаний, и быстрым шагом направился на улицу. Он распахнул дверь и его встретил сильный порывистый ветер, доносящий свежий запах океана и мелкие песчинки, слегка покалывающие кожу лица. Алекс жадно глотал воздух, прогоняя воспоминания.
Погода значительно ухудшилась. Со стороны воды надвигались тяжёлые иссиня-чёрные грозовые тучи, которые уже закрыли собой солнце. Людей на пляже не было, лишь чья-то одинокая яхта торопливо причаливала к берегу, гонимая страхом надвигающегося шторма. Ветер усиливался с каждой минутой, раскачивая деревья и наклоняя их всё ближе к земле, угрожая вырвать с корнями. Послышались звуки дождевых капель, разбивающихся о деревянные стены дома. Одна. Вторая. Третья. И уже через несколько секунд послышалась одна монотонная симфония ливня. Вода брызгала на руки, которыми Алекс опирался на перила веранды. Всё это было очень странно и неожиданно тревожно, будто весне очень сильно испортили настроение и она готова обрушить весь гнев на обидчиков.
– Мистер Фримен, – Билли вышедший из дома.
Он говорил громко, чтобы его было слышно:
– Кажется, будет гроза. Может лучше переждать её внутри?
Алекс молча смотрел на свинцовые тучи, которые буквально на глазах застилали собой всё небо, и думал, что не хочет больше заходить в этот дом. Лучше быть здесь, прикованным к зрелищу стихии, но не возвращаться к прошлому.
– Мистер Фримен?
«Замолчи Билли, уйди. Лучше, чтобы не было никого: ни тебя, ни мистера Дениелса, ни меня! Никого из прошлой жизни! Должны существовать только ветер и вода, так пусть они смоют нас всех, мы станем едиными. И не будет ни прошлого! Ни будущего! Не будет этой глупой, неидеальной программы под названием жизнь! Чтоб всех нас смыл дождь! Без милосердия, без компромиссов, и больше никогда не давал второго шанса! Никто не исправится, МЫ не исправимся! И никогда не будем счастливы на этой пропитанной ложью и нефтью земле!»
Внезапно небо зажглось яркой вспышкой, и скопившийся в одной точке заряд энергии стремительной молнией направился к земле с разрывающим грохотом.
* * *
Кларкс забрал Сандру после работы, и они пошли в кино. Поначалу девушка очень робко разговаривала с незнакомым обаятельным мужчиной. Но постепенно они разговорились (Кларкс умел располагать к себе людей).